22:36
Вечер. Сижу перед печкой-камином в “русской комнате”, слушаю как за стеной Наташа поет колыбельную Льву. Самое время сделать запись в дневник. Подходит к концу наша самоизоляция. С понедельника выхожу на работу. При этом с 30 ноября планируют очередные массовые ограничения в связи с COVID – опять закроют общепиты, ряд магазинов, фитнес-центры и т.д. Что не помешает половине из этих заведений найти выходы и уловки, чтобы не соблюдать закон. Ситуация, конечно, страшная. Цифры по умирающим в день запредельные. Если верить Yandex, то в день Россия теряет в среднем по 1000 человек. В день!
Кажется, что где-то внутри прячется инстинктивное желание огородиться от этого всего, спрятаться где-то, как тут, на даче, в окружении леса и тишины и переждать беду. В качестве уютного спокойного места почему-то скорее рассматривается дача бабушки, хотя объективно нельзя сказать, что там есть какие-то специфические преимущества. Скорее психологически комфортнее было бы там – северных лесах. Я даже относительно недавно фантазировал, что будь у меня выбор – я бы хотел где-то там и умереть – в окружении родных мест: доброго ласкового любимого леса, рядом с родным домом. Дача бабушки – колыбель детских воспоминаний стала неотъемлемой частью меня, моим местом силы и вдохновения. Жаль, что жизнь сложилась так, что я не часто там бываю.
Но мы живем в тех реалиях, что сложились. На моей даче тоже хорошо. Надеюсь, что она станет любимым местом моей семьи. Местом, в котором они будут чувствовать себя в безопасности.
А сейчас мир борется с covid. С невидимыми силами мутирующей болячки и со вполне видимыми дураками антипрививочниками. Ну не будем о них.
Помню, как в детстве фантазировал – будто случилось какая-то техногенная катастрофа или катаклизм, и мы все прячемся в подземных домах – с комнатами и съестными запасами. О втором думалось даже интереснее – что и где прятать, как размещать, как хранить еду. Отлично засыпалось на моменте продумывания дизайна помещений, подземных ходов, попытке придумать как соединить дом с домом девочки, которая мне нравится, чтобы ходить друг другу в гости. Мысли были только о дружбе. Кажется, что это было во втором или третьем классе. Все это интересно и будоражит детское воображение, хотя в сущности ничего интересного в этом нет. Помню, когда о эпидемии только заговорили, когда телевизоры твердили “сидите дома” я испытал странное чувство приключения. Что-то новое, необычное ворвалось в размеренную жизнь города. Я тогда даже с работы шел специально до пушкинской, чтобы посмотреть на пустой безлюдный город. Сначала, действительно, люди испугались. В какой-то определенный момент. Я шел в большой самодельной маске из марлевой повязки (обычных масок в магазинах не было) и с интересом рассматривал пустые улицы, одиноких спешащих прохожих. Было интересно и удивительно. В историях Instagram остались эти фото безлюдного невского, закрытых магазинов, голого перехода метро. Социальная сеть говорит, что фото были сделаны 82 недели назад.
Но сейчас уже не интересно. Я помню эти вереницы скорых у Покровской больницы, помню сирены на улицах города. А сейчас вроде стало тише, но в этой тишине каждый день умирает по 1000 человек. Упокой Господь их души.
Завтра будем собираться домой. Так и жили на карантине 3 дня дома, 3 на даче. Благо тут интернет работает и можно полноценно включаться в работу. В перерывах выходили гулять по тихим дорожкам садоводства. Гуляли, разглядывали редеющий лес, пытались уберечь Льва от падения в канавы. Правда сегодня он таки умудрился повредиться на колонке – уронил себе на лицо тяжелую стальную крышку, закрывающую табло с кнопками насоса. Падение прошло по касательной, но крышка задела носик. Пошла кровь, есть небольшой синяк. Теперь вот думаем – сломал ли он свою кнопку или обошлось. Ох, непоседливый малыш. Вечно стремится куда-то влететь или соединиться лбом с каким-нибудь косяком. Нервы… нервы… И вроде после очередного падения и детских криков-слез невольно злишься на него, но потом он улыбается, хватает тебя своими пальчиками за руку и все раздражение моментально исчезает.
А еще пора приступать к написанию книги по письменным. Моя лень меня с ума сведет. Мысли в голове так и роятся – то там идея статьи придет, то тут появится хороший пример. И все это остается внутри черепной коробки, не находит выхода, разбивается о страх чистого листа… а может о мою прокрастинацию… а может еще что-то. Надо приступать. Даже эти строки – часть моей прокрастинации – попытка показать мозгу, мол, видишь, я уже почти пишу. Но это оправдание. Я ничего не пишу.
